От Луки | 23 глава

В этой главе Лука продолжает и заканчивает повествование о страданиях и смерти Иисуса Христа. Здесь описывается:

I. Суд Христа перед Пилатом, римским правителем, ст. 1−5.

II. Допрос Его у Ирода, тетрарха Галилеи, тоже римского ставленника, ст. 6−12.

III. Борьба Пилата с народом с целью освободить Иисуса, его повторное свидетельство о Его невинности, окончательная уступка настойчивости народа и осуждение Христа на распятие, ст. 13−25.

IV. Что произошло, когда Христа повели на распятие, Его обращение к следовавшему за Ним народу, ст. 26−31.

V. Что произошло на месте казни, какие оскорбления были там нанесены Христу, ст. 32−38.

VI. Обращение одного из разбойников, в то время как Христос висел на кресте, ст. 39−43.

VII. Смерть Христа и чудеса, сопровождавшие ее, ст. 44−49.

VIII. Его погребение, ст. 50−56.

Стихи 1−12. Наш Господь Иисус был осужден церковным судом как богохульник, но этот приговор был вынесен под влиянием бессильной злобы, ибо, осуждая Его, они знали, что не смогут приговорить Его к смертной казни, почему и предприняли другой курс действий.

I. Они обвиняют его перед Пилатом. И поднялось все множество их, когда увидели, что в своем суде они больше ничего не могут сделать с Ним, и повели Его к Пилату, хотя это был не день суда, никакие судебные заседания или собрания не проводились в этот день. Они потребовали судить Христа не как богохульника (они знали, что Пилат не считал это преступлением), но как человека, враждебно настроенного против римской власти, так как только это могло послужить их целям, только это отвечало их злым умыслам. В глубине своих сердец они вовсе не считали это преступлением, а если бы и считали, то сами были гораздо виновнее в нем, чем Христос. Примечательно то, что поддельное преступление, которое они приписывали Христу в расчете погубить Его руками римской власти, оказалось впоследствии настоящим преступлением, за которое римская власть погубила их самих.

1. Обвинение, составленное против Христа (ст. 2), под видом ревности об интересах кесаря и с целью втереться в доверие к Пилату, представляло собой лишь злобный умысел против Христа и ничего более. Они выставили Его в ложном свете:

(1) Как человека, восстанавливающего народ против кесаря. Действительно, в народе, находившемся под римским игом, существовало общее недовольство, и он только ожидал возможности, чтобы сбросить это иго; и Пилат знал об этом. Обвинители хотели, чтобы Пилат поверил, будто Иисус действовал с целью разжечь это всеобщее недовольство, хотя в действительности они сами были подстрекателями, содействующими этому недовольству: мы нашли, что Он развращает народ наш. Как будто обращать людей к Божьей власти означало отвращать их от светской власти, тогда как на самом деле нет лучшего способа сделать человека верным подданным гражданской власти, как сделать его верным последователем Христа. Христос учил Своих учеников, что они должны давать подать кесарю, хотя знал, что у некоторых это вызывало раздражение против Него, а они ложно обвиняют Его в том, что Он запрещает давать подать кесарю. Невиновность не ограждает от клеветы.

(2) Как личного противника кесаря. Хотя истинная причина их отвержения Христа и непризнания Его Мессией заключалась в том, что Он не пришел в силе и величии мира сего, не выдавал себя за царя, не предлагал никаких действий против кесаря, тем не менее они обвиняли Его в том, что Он называл Себя Христом Царем. Действительно, Он называл Себя Христом, а значит и царем, но не таким царем, какой мог бы доставить неприятности кесарю. Когда последователи Христа хотели сделать Его царем (Ин 6:15), Он уклонился от этого, хотя множество сотворенных Им чудес доказывали, что если бы Он захотел состязаться с кесарем, то был бы для него слишком сильным противником.

2. Ответ Христа на это обвинение. Пилат спросил Его: Ты Царь Иудейский? (ст. 3). Христос ответил: ты говоришь; то есть: «Как ты говоришь, так и есть — Мне дано право управлять иудейским народом, но в соперничестве не с кесарем, чья власть касается только земных интересов, а с книжниками и фарисеями, которые тиранят народ в вопросах религии». Царство Христа — исключительно духовное царство, оно не посягает на полномочия кесаря. Или: «Ты говоришь, но можешь ли ты доказать это? Какое доказательство у тебя есть?» Всем, знавшим Христа, было известно совершенно противоположное — что Он никогда не стремился быть Царем Иудейским, противостоящим высшей власти кесаря или правителям, посылаемым от него.

3. Заявление Пилата о невиновности Христа, ст. 4. Он сказал первосвященникам и народу, кажется, объединившемуся с ними в этом преследовании: «Я не нахожу никакой вины в Этом Человеке. Меня не интересует, какой из ваших законов Он нарушил, но я не нашел ничего, что делало бы Его подлежащим нашему суду».

4. Продолжающиеся ярость и неистовство обвинителей, ст. 5. Вместо того чтобы успокоиться после заявления Пилата о невиновности Христа и задуматься, что им следует делать, чтобы не навлечь на себя вину в пролитии невинной крови, они пришли в еще большее неистовство и настаивали еще сильнее. Мы видим, что у них не было никакого конкретного факта для предъявления своего обвинения, и тем более какого-либо свидетельства для доказательства его. Однако, решив добиться своего криком и обманом, они говорят, хотя и не могут доказать этого, что Он возмущает народ, уча по всей Иудее, начиная от Галилеи до сего места. Он действительно возбуждал народ, но возбуждал его не к расколу или мятежу, но только к тому, что было добродетелью и достойно похвалы. Он действительно учил, но они не могли обвинить Его в том, что в Его учении было что-то такое, что могло возмутить общественный мир или возбудить беспокойство и ревность правителей.

II. Они обвиняют Его перед Иродом.

1. Пилат отправляет Христа на суд к Ироду. Обвинители упомянули Галилею, северную область Ханаана. «Он из этой страны? Разве Он галилеянин?» — спросил Пилат, ст. 6. «Да, — ответили они, это Его штаб-квартира, там Он проводил больше всего времени». «Тогда отправим Его к Ироду, — сказал Пилат, — Ирод теперь в городе, и это кстати, он должен познакомиться с делом Иисуса, так как Он подлежит его юрисдикции». Пилат уже устал от этого дела и стремился избавиться от него, что и было, вероятно, истинной причиной отправки Христа к Ироду. Но Бог распорядился таким образом, что это послужило более очевидному исполнению Писания, как показано в Деян 4:26−27, где ясно говорится, что слова Давида (Пс 2:2), восстали цари земные, и князи собрались вместе на Господа и на Христа Его, исполнились в Ироде и Понтии Пилате.

2. Ирод очень хотел допросить Христа (ст. 8): Ирод, увидев Иисуса, очень обрадовался, вероятно, больше из-за того, что увидел Его в узах. Он много слышал о Нем в Галилее, где о Его чудесах долгое время говорил весь народ, и желал увидеть Его, но не из любви к Нему или Его учению, а только из любопытства; только из желания удовлетворить его он надеялся увидеть от Него какое-нибудь чудо, чтобы иметь потом на всю жизнь тему для разговоров. С этой целью Ирод предлагал Ему многие вопросы, стремясь подвести Его к тому, чтобы Он мог показать Свою силу. Может быть, он выспрашивал Его относительно вещей тайных или будущих или об исцелении больных. Но Иисус ничего не отвечал ему, не захотел Он также совершать ни одного чуда для удовлетворения его любопытства. Самому бедному нищему, просящему чуда для облегчения своей нужды, Христос не отказывал никогда, но этому гордому правителю, просящему чуда только для удовлетворения своего любопытства, Он отказал. Он уже много раз мог бы увидеть Христа и Его удивительные дела в Галилее, но не захотел, поэтому справедливо сказано: теперь он хотел бы увидеть их, но не увидит, они сокрыты от его глаз, потому что он не узнал дня своего посещения. Ирод считал, что если он связал Христа, то может распоряжаться чудесами, но чудеса не должны обесцениваться и Всемогущий не может быть в распоряжении даже самого великого властелина.

3. Его обвинители, неутомимые в своих обвинениях, выступают против Него и перед Иродом: Первосвященники же и книжники стояли и усильно обвиняли Его, ст. 10; бесстыдно — таково значение слова, переведенного как «усильно». Они хотели заставить Ирода поверить, что Он развращал и Галилею Своими бунтарскими идеями. Отметим: это не ново, когда добрые люди и добрые служители, истинные и полезные друзья гражданской власти, ложно обвиняются как ее враги, мятежники и раскольники.

4. Ирод обошелся со Христом очень оскорбительно: он со своими воинами, своей свитой, своими чиновниками и высокопоставленными лицами, уничижил Его. Они ни во что поставили Его — таково значение этого слова. Ужасное нечестие! Ставить ни во что Того, Кто сотворил все. Они насмеялись над Ним как над безумцем: зная, что Он сотворил множество чудес, чтобы помочь другим, они не понимали, почему Он не хочет совершить чуда ради Себя Самого? Или они насмехались над Ним как потерявшим силу и ставшим подобным другим людям. Ирод, который знал Иоанна Крестителя и лучше знал Христа, чем Пилат, оскорблял Его больше, чем Пилат, ибо знание без благодати делает человека только более изобретательным на зло. Он одел Христа в светлую одежду, в блестящую, ярко раскрашенную мантию сделав из Него пародию на царя, и подал этим пример воинам Пилата, которые таким же образом насмеялись над Ним. Ирод был вожаком в этом злом деле.

5. Он отправил Христа назад к Пилату, что послужило для них поводом стать друзьями, ибо до этого в течение некоторого времени они были во вражде. Ирод не смог добиться от Него никакого чуда, но не хотел осуждать Его как злодея, поэтому отослал Его обратно к Пилату (ст. 11), ответив тем самым на учтивость и уважение Пилата, пославшего к нему узника; эта обоюдная признательность и обмен посланиями между ними в связи с этим привели их к лучшему взаимопониманию, чем они имели раньше, ст. 12. Прежде они были во вражде друг с другом, вероятно, из-за совершенного Пилатом убийства галилеян, которые были подвластны Ироду (Лк 13:1), или в связи с некоторым другим из спорных дел, какие случаются между царями и великими людьми. Заметьте, как могут люди, находящиеся в ссоре друг с другом, объединяться против Христа, подобно тому как Гевал, Аммон и Амалик, враждовавшие между собой, объединились против Израиля Божьего Пс 82:8. Христос — великий миротворец: как Пилат, так и Ирод признали Его невиновность, и их согласие в этом деле устранило разногласия между ними по другим вопросам.

Стихи 13−25. В этом отрывке мы читаем о том, как благословенный Иисус был отвержен толпой и с поспешностью приговорен к распятию на кресте под бурю шумного народного волнения, вызванного злобой и интригами первосвященников, этих пособников князя, господствующего в воздухе.

I. Пилат торжественно заявляет, что, по его мнению, Христос не сделал ничего достойного смерти или уз. Если он так думал, то ему следовало бы немедленно освободить Христа, и не только освободить, но и защитить Его от злобы первосвященников и толпы и обуздать этих обвинителей Его, так нагло ведущих себя. Но, будучи человеком недобрым, он не мог быть добрым со Христом, а так как чувствовал себя виновным и в других отношениях, то боялся навлечь на себя недовольство императора или народа. Поэтому, из-за недостатка прямоты, честности, он созывает первосвященников и начальников и народ (которых должен был бы разогнать как сборище мятежников и запретить им приближаться к себе), желая услышать, что скажут они, хотя ему не следовало бы слушать их, ибо он ясно видел, какой дух возбуждает их (ст. 14): «Вы привели ко мне Человека Сего, — говорит он, и вот я при вас, из уважения к вам, исследовал, выслушал все, что вы приписываете Ему, но ничего не смог из этого извлечь и не нашел Человека Сего виновным ни в чем, вы не можете доказать того, в чем обвиняете Его».

II. Пилат ссылается на мнение Ирода о Христе (ст. 15): «Я посылал Его к нему, полагая, что он знает Его лучше, чем я, и он отослал Его обратно, не выразив ни малейшего недовольства против Него; по его мнению, Он не совершил преступления, достойного смертной казни. Он посмеялся над Ним как слабым человеком, но не посчитал Его опасным для общества». Он решил, что Бедлам (дом для умалишенных) для Него более подходящее место, чем Тибурн (место казни в Лондоне).

III. Пилат намерен освободить Его, если только они дадут свое согласие на это. Ему следовало бы сделать это, не спрашивая их позволения. Fiat justitia, ruat celum да совершится правосудие, если даже небеса обрушатся. Но страх перед человеком многих увлекает в эту западню: вместо того чтобы дать место правосудию, даже если при этом небо с землей сойдутся, они готовы, вопреки своей совести, поступить несправедливо, лишь бы не попасть в беду. Пилат заявил о невиновности Христа и имел намерение освободить Его, однако, из угождения народу:

1. Он хотел освободить Его как преступника, потому что ему нужно было для праздника освободить одного узника, ст. 17. Тогда как Пилат должен был освободить Его по справедливости и не быть никому благодарным за это, он хотел освободить Его из милости и не быть обязанным за это народу.

2. Он хотел, наказав, освободить Его. Если в Нем не нашли никакой вины, то почему Он должен быть наказан? Бичевание невинного человека так же несправедливо, как его распятие, и не может быть оправдано ссылкой на то, что это удовлетворит требования народа и сделает Его объектом их сострадания, вместо того чтобы быть объектом их зависти. Мы не должны совершать зло во имя добра.

IV. Народ предпочел, чтобы был отпущен Варавва, их жалкий собрат, которому нечем было заслужить их благоволение, кроме как дерзостью своих преступлений. Варавва был лишен свободы за произведенное в городе возмущение и убийство (преступление, самое непростительное из всех), однако этого преступника предпочли Христу: смерть Ему! а отпусти нам Варавву, ст. 18−19. И ничего удивительного нет в том, что такая толпа выразила свое благоволение к такому человеку, который действительно был мятежником, а не к Тому, Кто был истинно верным и ложно обвинялся в подстрекательстве к мятежу.

V. Когда Пилат вторично стал убеждать их, что Христа следовало бы освободить, они закричали: распни, распни Его, ст. 20−21. Они хотели не просто Его смерти, но именно такой ужасной смерти, ничто другое, кроме распятия Христа, не могло удовлетворить их: распни, распни Его.

VI. Когда Пилат в третий раз пытался убедить их, показывая необоснованность и несправедливость их требования, они пришли в еще большее неистовство (ст. 22): «Какое же зло сделал Он? Назовите Его преступление. Я ничего достойного смерти не нашел в Нем, и вы не можете сказать, что нашли в Нем что-то, заслуживающее смерти. Итак, если вы согласитесь, наказав Его, отпущу». Но народная ярость, чем больше ей потакают, тем более яростной она становится, — они продолжали с великим криком, с громкими возгласами, или выкриками, не просить, а требовать, чтобы Он был распят; как будто они имели такое же право в день праздника требовать распятия невиновного, как и освобождения виновного.

VII. Пилат в конце концов уступает их настойчивости. Крик народа и первосвященников превозмог, Пилату было не справиться с ним, он вынудил его пойти против своих убеждений и своего расположения. Он не имел мужества идти против такого сильного течения и решил быть по прошению их, ст. 24. Здесь мы видим как суд отступил назад, и правда стала вдали из-за страха перед народной яростью. Истина преткнулась на площади, и честность не может войти, Ис 59:14. Об этом снова говорится в ст. 25, а вместе с этим и об освобождении Вараввы, отягчающем их вину: И отпустил им посаженного за возмущение и убийство в темницу (благодаря чему он лишь утвердится в своем беззаконии и наделает еще больше вреда), потому что они просили его, поскольку он, в общем, был такой же, как и они, а Иисуса предал в их волю. Более жестоко он не мог поступить с Ним, как предать Его в их волю, тех, кто ненавидел Его совершенной ненавистью, чьи милости были жестокостями.

Стихи 26−31. В этом отрывке мы читаем о том, как благословенного Иисуса, Агнца Божьего, вели, как агнца на заклание, чтобы принести в жертву. Это удивительно, с какой поспешностью они провели все судебное разбирательство, как они смогли за такое короткое время так много сделать, хотя они имели дело с великими мира сего, посещение которых обычно требует значительных затрат времени. На рассвете Иисуса привели к первосвященникам (Лк 22:66), затем к Пилату, после него к Ироду и снова к Пилату; борьба между Пилатом и народом вокруг Иисуса была, по-видимому, продолжительной. Христа бичевали, оскорбляли, возлагали на голову Его терновый венец, и все это было проделано в течение четырех-пяти, самое большее — шести часов, так как между девятью и двенадцатью часами Он был уже распят. Гонители Христа решили не терять времени, опасаясь, как бы Его друзья на другом конце города не узнали о том, что они делают с Ним, и не поднялись бы, чтобы освободить Его. Никто никогда не был так изгнан из мира, как Христос, но Он Сам сказал: вскоре вы не увидите Меня, и, действительно, это случилось весьма скоро. Когда Его вели на смерть, мы встречаем:

I. Одного носильщика, несшего Его крест, по имени Симон, Киринеянина, который был, вероятно, другом Христа, и об этом было известно, почему гонители Христа и положили на его плечи крест, с целью опозорить его. Они возложили на него крест, чтобы нес за Иисусом (ст. 26), опасаясь, что Он потеряет сознание под тяжестью креста и умрет, избежав таким образом дальнейших злобных действий, которые они замышляли. Это была жалость, хотя и жестокая жалость, но все-таки принесшая Ему некоторое облегчение.

II. Многих плакальщиц, искренних плакальщиц, которые следовали за Ним и плакали и рыдали о Нем. Это были не только Его друзья и доброжелатели, но просто люди, которые не были Его врагами и были движимы состраданием к Нему, так как слышали о Нем добрую молву, что Он был чрезвычайно добрым человеком и имели все основания думать, что Он страдает несправедливо. За Ним шла огромная толпа, как обычно бывает, когда кого-то ведут на казнь, особенно если это известные люди: И шло за Ним великое множество народа, и в частности женщины (ст. 27), одни из сострадания, другие из любопытства, но и они плакали и рыдали о Нем (как и Его друзья и близкие). Хотя многие поносили и оскорбляли Христа, однако были и такие, которые высоко чтили Его и сострадали Ему, скорбели о Нем и были соучастниками в Его страданиях. Смерть Господа Иисуса могла вызвать естественное сочувствие во многих людях, даже тех, кому были чужды благочестивые чувства; многие оплакивали Христа, но не верили в Него, и многие, рыдавшие о Нем, не любили Его от всего сердца. Здесь говорится, что сказал Иисус этим плачущим. Казалось бы, Он должен был быть полностью поглощен Своими заботами, но Он все-таки нашел время и силы заметить эти слезы. Христос умер оплаканным, и слезы плачущих нашли место в Его сердце. Обратившись к ним, хотя они были незнакомы Ему, Он убеждает их плакать не о Нем, но о себе. Он направляет их рыдания в другое русло, ст. 28.

1. Он дает им общее наставление по поводу их плача. Дочери Иерусалимские! не плачьте обо Мне... Это был не упрек за то, что они плакали о Нем, а скорее, одобрение; страдания такого Человека не могли не затронуть только жестокосердых; однако плакать им следовало не столько о Нем (слезы, проливаемые о Нем, были бесполезными), сколько о себе и о детях своих, ввиду грядущей гибели Иерусалима, ибо некоторые из них, возможно, увидят ее и будут участвовать в этом бедствии, или, по крайней мере, их дети, о которых они должны заботиться. Отметим: когда мы очами веры созерцаем Христа распятого, мы должны плакать не о Нем, а о себе. Нас не должна трогать смерть Христа так, как трогает смерть обыкновенного человека, несчастью которого мы сострадаем, или друга, с которым нам предстоит расстаться. Смерть Христа — это особая смерть: это Его победа над врагами, Его торжество над ними; это наше избавление, приобретение вечной жизни для нас. Поэтому будем плакать не о Нем, а о своих грехах и грехах наших детей, так как они составляют истинную причину Его смерти; будем плакать из страха (именно о таких слезах здесь говорит Христос) перед несчастьями, которые мы навлекаем на себя, когда пренебрегаем Его любовью, отвергаем Его благодать, как делали иудеи, за что и пришла на них погибель, предсказанная здесь. Когда наши дорогие родственники и друзья умирают во Христе, у нас нет причин оплакивать их, так как они освобождаются от бремени плоти, становятся совершенно святыми, входят в совершенный покой и совершенную радость; мы должны плакать о себе и о наших детях, оставшихся в этом мире греха, скорбей и соблазнов.

2. Христос разъясняет, почему они должны плакать о себе и о детях своих: «Ибо вот, на ваш город приходят печальные дни, он будет разрушен, и вы подвергнетесь всеобщему уничтожению». Когда ученики Христа опечалились благочестивой скорбью о том, что Он оставляет их, то Христос осушил их слезы, пообещав, что увидит их опять, и они возрадуются, Ин 16:22. Но когда дочери Иерусалимские оплакивали Его, движимые только плотской скорбью, Он направил их слезы в совершенно другое русло и сказал, что им предстоит нечто такое, о чем они будут плакать. Сокрушайтесь, плачьте и рыдайте, Иак 4:9. Недавно Христос Сам оплакивал Иерусалим, а теперь предлагает им плакать над ним. Слезы Христа должны и нас располагать к слезам. Пусть дочери Сиона, признающие Христа своим Царем, радуются в Нем, ибо Он идет спасти их, а дочери Иерусалима, только оплакивающие Христа, но не принимающие Его своим царем, пусть рыдают и трепещут от мысли о том, что Он идет судить их. Предсказание разрушения Иерусалима делается здесь с помощью двух общеизвестных пословиц, каждая из которых представляет это событие крайне ужасным: люди в то время будут молить о том, чего они обычно страшатся, — быть неплодными и заживо погребенными:

(1) Они пожелают быть неплодными. Обычно не имеющие детей завидовали имеющим их, как Рахиль завидовала Лии, но в то время дети для имеющих их окажутся таким бременем, когда они будут пытаться спастись, и таким горем, когда они увидят их умирающими от голода или погибающими от меча, что они позавидуют не имеющим детей и скажут: блаженны неплодные, и утробы неродившие, у них нет детей, чтобы отдавать их убийце, или вырывать из его рук. Плохо придется в то время не только беременным и питающим сосцами, как сказал Христос (Мф 24:19), но страшно будет и тем, кто уже имеет детей и вскормил их. См. Ос 9:11−14. Смотрите, как суетна земная жизнь и как ненадежны все ее утешения, ибо Провидение может произвести такие перемены в нашем положении, что величайшие блага, какими мы наслаждались в ней, могут стать для нас величайшим бременем, поводом для тревог и горя.

(2) Они пожелают быть погребенными заживо: Тогда начнут говорить горам: «падите на нас!» и холмам: «покройте нас!» (ст. 30). Это, как и предыдущий стих, является ссылкой на пророчество Осии, Ос 10:8. Они захотят укрыться в самых темных пещерах, чтобы не слышать об этих бедствиях. Они будут готовы спрятаться где угодно, даже с риском быть раздавленными. Особенно это относится к великим и сильным мира сего, Откр 6:16. Те, что не захотели искать убежища во Христе и прибегать к Его защите, тщетно будут взывать к горам и холмам с просьбой укрыть их от гнева Божьего.

3. Христос показывает им, что Его страдания должны бы привести их к естественному выводу о неизбежном опустошении Иерусалима. Ибо, если с зеленеющим деревом это делают, то с сухим что будет? Некоторые считают, что эти слова взяты из Иез 20:47: огонь пожрет в тебе всякое дерево зеленеющее и всякое дерево сухое... Это можно применить:

(1) Конкретно к разрушению Иерусалима, которое предсказывает здесь Христос и которое иудеи навлекли сами на себя, предав Его смерти: «Если они (иудеи и жители Иерусалима) с зеленеющим деревом это делают, если они так бесчестят невиновного и превосходного Человека за Его добрые дела, то как, они думают, поступит Бог за такие дела с ними, сухими деревьями, с родом злым и развращенным, ни на что не годным? Если таков их грех, то каково же, думают они, будет их наказание?» Или предположим: «Если они (римляне, их судьи и их воины) так бесчестят Меня, хотя Я ничем не раздражал их, но был для них зеленеющим деревом, вызывающим у вас такую ярость, то что они сделают с Иерусалимом и иудеями, которые вызовут весьма сильное раздражение у них и сделают сами себя сухим деревом, топливом для огня их негодования? Если Бог допускает так обращаться со Мной, то что же Он предназначил для бесплодных деревьев, что срубаются и бросаются в огонь, как об этом часто упоминается?» (Мф 3:10; Мф 7:19).

(2) В общем это можно применить ко всем откровениям Божьего гнева, направленного против греха и грешников: «Если Бог проводит Меня через такие страдания, потому что Я стал жертвой за грех, то что же Он сделает с самими грешниками?» Христос есть зеленеющее дерево, цветущее и плодоносящее, и если такое сделали с Ним, то можно представить, что было бы со всем родом человеческим, если бы Он не заступил, и что будет с теми, кто остается сухим деревом, несмотря на все усилия Господа сделать его плодоносящим. Если Бог сделал это со Своим возлюбленным Сыном, когда увидел в Нем грех, который был только вменен Ему, то что же Он сделает с чадами гнева, когда обнаружит грех, господствующий в них? Если Отцу было угодно сделать все это с зеленеющим деревом, почему же Он не сделает того же с сухим? Отметим, созерцание тяжких страданий нашего Господа Иисуса должно заставить нас испытывать благоговейный страх перед справедливостью Божьей и трепетать перед Ним. Самые святые люди по сравнению со Христом всего лишь сухие деревья, и если Он страдал, то почему же они не должны ожидать страданий? И каково же тогда будет вечное осуждение грешников?

Стихи 32−43. В этих стихах содержится:

I. Ряд эпизодов из истории страданий Христа, с которыми мы встречались уже у Матфея и Марка.

1. Вели с Ним на место казни и двух злодеев, находившихся, вероятно, уже в течение некоторого времени под смертным приговором, и в этот день их должны были казнить. Возможно, это было предлогом для такой спешки в судебном разбирательстве Христа, чтобы казнить Его вместе с этими разбойниками и обойтись, таким образом, одной торжественной церемонией.

2. Он был распят на месте, называемом Лобное, Κρανίον — греческое название Голгофы, Лобного места. Это было позорное место, что добавляло к Его страданиям еще и уничижение, но оно стало знаменательным, ибо именно там Он восторжествовал над смертью, так сказать, на ее собственной навозной куче. Христос был распят. Его руки и ноги пригвоздили к кресту, когда тот лежал на земле, а затем крест был поднят и закреплен в земле или в специальном гнезде. Смерть на кресте была более мучительной и позорной, чем любая другая.

3. Он был распят между двумя разбойниками, как если бы был наихудшим из трех. Таким образом, с Ним не только обращались, как со злодеем, но и причислили Его к ним, к наихудшим из них.

4. Воины, производившие казнь, взяли Его одежды в качестве вознаграждения и разделили их между собой по жребию: разделили ризы Мои между собою и об одежде Моей бросали жребий; одежда была так малоценна, что если бы ее разделили на части, она потеряла бы всякую ценность, поэтому они бросали о ней жребий.

5. Христа, висящего на кресте, оскорбляли и поносили, осыпали Его такими презрительными насмешками, какие только можно было выдумать. Удивительно, как много жестокости может обнаружиться в человеческой природе: И стоял народ и смотрел, не с участием, а, скорее, с наслаждением глядя на это зрелище. И начальники, от которых можно было бы ожидать, судя по занимаемому ими положению, что они должны быть людьми разумными и честными, стояли в толпе и насмехались над Ним, подстрекая и окружающих делать то же самое; они говорили: других спасал, пусть спасет Себя Самого. Таким образом они укоряли Его за совершенные Им добрые дела, как если бы именно за них они и распяли Его. Они торжествовали, как будто победили Его, хотя Он Сам был в то время больше, чем победитель; они требовали, чтобы Он спас Себя от креста, тогда как этим крестом Он спасал других: если Он Христос, избранный Божий, то пусть спасет Себя. Они знали, что Христос был избран Богом, предназначен Им и был дорог для Него. «Если Он, как Христос, освободит нас от римлян (они не могли составить себе другого представления о Мессии, кроме этого), то пусть прежде освободит Себя Самого от их рук, в которых находится сейчас». Иудейские начальники глумились над Ним, потому что Он, вместо того чтобы покорить римлян, Сам оказался покоренным ими. Римские воины глумились над Ним как над Царем иудейским: «Народ достаточно хорош для такого царя, и царь достаточно хорош для такого народа». Oни ругались над Ним (ст. 36−37), делали из Него забаву, превращали Его страдания в посмешище; и когда пили кислое вино, какое было дозволено им, то торжествующе спрашивали Его, не хочет ли Он выпить за их здоровье или выпить вместе с ними. Они говорили: если Ты Царь Иудейский, спаси Себя Самого, ибо если иудеи преследовали Его как лжемессию, то римляне — как лжецаря.

6. Надпись над головой Христа с указанием Его преступления гласила: Сей есть Царь Иудейский, ст. 38. Этой надписью они хотели объявить, что Он был приговорен к смерти за претензии на титул Царя Иудейского, но Бог провозглашал ею, что Он действительно был Царем, несмотря на Его посрамление в настоящий момент: Он есть Царь Иудейский, Царь Церкви, и крест Его — это путь к венцу. Надпись была сделана на трех языках, считавшихся языками образованного мира того времени: Греческом, Римском и Еврейском. Это было сделано с той целью, чтобы каждый человек мог прочесть ее, но Бог намеревался этим заявить, что Евангелие будет проповедано всем народам, начиная с Иерусалима, и будет читаться на всех языках. Греческий язык был известным благодаря языческой философии, римский — благодаря законам и правлению Рима, а еврейский превзошел их всех благодаря Ветхому Завету. Итак, Христос был провозглашен Царем на этих трех языках. Студенты, прилагающие старание, чтобы изучить эти языки, должны стремиться к тому, чтобы они содействовали их познанию Христа.

II. Здесь описаны два замечательных эпизода, не встречавшихся нам прежде.

1. Молитва Христа за Его врагов (ст. 34): Отче! прости им... Семь замечательных слов сказал Христос перед Своей смертью, после того как был пригвожден к кресту, первыми из них были эти слова. Одна из причин, почему Он умер крестной смертью, заключается в том, что таким образом Он мог разговаривать до последнего вздоха — прославлять Своего Отца и наставлять стоящий вокруг народ. Как только Он был пригвожден к кресту, или в тот момент, когда прибивали Его руки и ноги, Христос молился этой молитвой; в ней следует отметить:

(1) Ходатайство: Отче! прости им. Казалось бы, Он должен был просить: «Отче, истреби их, Господи, посмотри на все это и отомсти». Грех, в котором они были теперь виновны, по справедливости мог бы стать непростительным, и они должны были бы ожидать, что их имена будут вычеркнуты из акта об амнистии. Но нет, за них была совершена особая молитва. Так Он сделался ходатаем за преступников, согласно предсказанию (Ис 53:12), и если это ходатайство добавить к Его молитве (Ин 17 гл.), то мы получим полный образец Его ходатайства за завесой: ходатайство за святых и ходатайство за грешных. Слова Христа, произнесенные на кресте, как и Его страдания, имели более далекие цели, чем представляли себе люди. Это были посреднические слова, объясняющие смысл и значение Его смерти: «Отче! прости им, не только этим, но всем, кто покается и уверует в Евангелие». Он не мог допустить, что они будут прощены на каких-то других условиях. «Отче, Я теперь страдаю и умираю ради того, чтобы несчастные грешники могли получить прощение». Отметим:

[1] Христос умер ради того, чтобы приобрести и даровать нам нечто великое — прощение грехов.

[2] Именно об этом ходатайствует Христос за всех, кто покается и уверует в силу Его искупительной жертвы, Его кровь говорит: Отче! прости им.

[3] Самые великие грешники могут надеяться, при условии покаяния, обрести милость во Христе. Хотя это были Его преследователи и убийцы, Он молил о них: Отче! прости им.

(2) Обоснование: Ибо не знают, что делают, а если бы знали, то не распяли бы Его, 1Кор 2:8. Как на славе Христа, так и на их разумении лежало покрывало; как могли они видеть через эти два покрывала? Они хотели, чтобы Его кровь была на них и на их детях, но если бы они знали, чего хотели, то никогда не пожелали бы этого. Отметим:

[1] Распинающие Христа не знают, что делают. Злословящие религию злословят то, чего не знают, и именно поэтому злословят, что не знают.

[2] Существует невежество, отчасти извиняющее грех, — это невежество, происходящее от недостатка средств познания или способности к восприятию наставления, от недостатка образования или от нерадения. Распинавшие Христа были из тех, кого начальники держали в невежестве, настраивали их против Него, поэтому они думали, что все, свершаемое ими против Христа и Его учения, является служением Богу, Ин 16:2. Таковым следует сострадать, за них надо молиться. Данная молитва Христа вскоре была отвечена, когда многие из приложивших свою руку к Его смерти обратились через проповеди Петра. Она записана также, как пример для нас.

Во-первых, в своих молитвах мы должны называть Бога Отцом и приходить к Нему с благоговением и доверием, как дети приходят к отцу.

Во-вторых, главное, о чем необходимо молить Бога, как за себя, так и за других, — это прощение грехов.

В-третьих, мы должны молиться за наших врагов, за тех, кто ненавидит и преследует нас, и должны быть искренними, когда просим Бога о прощении их грехов против нас, оправдывая, а не усугубляя их проступки, как мы должны поступать со своими грехами (они не знают, что делают; может быть, это было по недосмотру). Мы должны усердно просить Бога о прощении их грехов, грехов, совершенных против нас. Христос дал нам пример Своего собственного правила (Мф 5:44−45: Любите врагов ваших...), и этот пример очень усиливает его, ибо если Христос любил таких врагов и молился о них, то какие могут быть враги у нас, которых мы не были бы обязаны любить и молиться за них?

2. Обращение разбойника на кресте, явившее яркий пример торжества Христа над начальствами и властями, когда, казалось бы, они уже восторжествовали над Ним. Христос был распят между двумя злодеями. Их поведение иллюстрирует, как различно будет действовать крест Христов на сынов человеческих, когда он будет представлен им через проповедь Евангелия. Все они злодеи, все виновны перед Богом. Но для одних крест Христа — это запах живительный на жизнь, а для других — запах смертоносный на смерть. Для погибающих он есть безумие, а для спасаемых — мудрость и сила Божья.

(1) Один из преступников остался ожесточенным до конца. Находясь рядом с крестом Христа, он злословил Его, как и другие (ст. 39), и говорил: «Если Ты Христос, как они говорят, спаси Себя и нас». Хотя он испытывал страдания и муки, находился в долине тени смертной, однако это не смирило его гордого духа и не научило добрым словам даже в адрес Того, Кто страдал рядом с ним. Толки глупого в ступе пестом вместе с зерном, не отделится от него глупость его. Никакие беды сами по себе не могут произвести изменения в нечестивом сердце, но иногда они пробуждают в нем такие пороки, которые, как им казалось, были давно умерщвлены. Он требовал, чтобы Христос спас Себя и их. Отметим, некоторые имеют бесстыдство ругать Христа и в то же время ожидать, что Он их спасет; больше того, они готовы сделать вывод, что если Он их не спасет, то не следует Его считать Спасителем.

(2) Второй из злодеев смягчился в конце концов. Как сказано у Матфея и Марка, разбойники, то есть оба, распятые с Ним, поносили Его; одни считают, что здесь подразумевается один из них, а другие — что они оба злословили Христа, пока не произошла чудесная перемена в сердце одного из них, а вместе с сердцем изменилась и речь. Этот разбойник, уже готовый упасть в руки сатаны, был спасен, как головня, выхваченная из огня, став памятником Божьей милости и благодати; сатане же осталось только рычать как льву, лишившемуся своей добычи. Однако это никому не дает повода откладывать свое покаяние до смертного часа и надеяться, что именно тогда они обретут милость, ибо хотя это и верно, что истинное покаяние никогда не бывает слишком поздним, но верно также и то, что позднее покаяние редко бывает истинным. Никто не может быть уверенным в том, что у него перед смертью будет время покаяться, но каждый может быть уверенным в том, что ему может быть отказано в том преимуществе, которое имел раскаявшийся разбойник, ибо его случай был совершенно исключительным. Он никогда раньше не слышал о Христе и Его благодати и был предназначен стать единственным примером силы Христовой благодати в час, когда Он был распят в немощи. Христос, победив сатану в уничтожении Иуды и в сохранении Петра, в обращении этого разбойника одерживает еще одну победу над ним, как пример того, что Он хотел бы делать. Это было необычайное событие, в чем мы можем убедиться, если заметим следующее:

[1] Необыкновенное действие Божьей благодати на разбойника, обнаружившееся в сказанных им словах. Здесь за короткий промежуток времени было дано так много доказательств благословенной перемены, происшедшей с ним, что дать больше за такое малое время невозможно.

Во-первых, обратите внимание, что он сказал другому злодею, ст. 40−41.

1. Он укоряет его за то, что тот поносит Христа, как если бы не имел страха Божия: или ты не боишься Бога? Это означает, что именно страх Божий удерживал его самого от следования за толпой, творящей это зло. «Я боюсь Бога и поэтому не осмеливаюсь делать этого, а ты не боишься?» Все, у кого открыты глаза, понимают, что не бояться Бога — это значит находиться на самом дне нечестия нечестивых. «Если бы в тебе была хоть капля человеколюбия, ты не оскорблял бы Того, Кто страдает так же, как и ты; ты и сам находишься в таком же положении, ты тоже умираешь, и, что бы ни делала разъяренная толпа, тебе не пристало оскорблять умирающего».

2. Он признает, что заслужил то, что сделали с ним: мы осуждены справедливо. Вероятно, они страдали за одно и то же преступление, поэтому он сказал ему так уверенно: «Мы достойное по делам нашим приняли». Божья благодать действует избирательным путем, что и возвеличивает ее. Эти двое были товарищами по греху и оба страдали, однако один из них спасен, а другой погибает; двое были до сих пор вместе, и тем не менее теперь один берется, а другой оставляется. Он не говорит: «Ты осужден справедливо», но «Мы». Отметим, искренне раскаивающийся грешник признает справедливость Божьего наказания за грех. Бог творит правду, а мы делаем беззаконие.

3. Он верит, что Христос пострадал несправедливо. Хотя Христос был осужден двумя судами и подвергся поношению как наихудший из злодеев, тем не менее поведение страдающего Христа убедило раскаявшегося злодея, что Он ничего худого не сделал, οὐδὲν ἄτοπον — ничего неразумного, или недостойного Его. Первосвященники хотели, чтобы Христос был распят среди злодеев, как один из них, но этот разбойник был разумнее, чем они, и не признает, что Он один из них. Неизвестно, слышал ли он раньше о Христе и о Его удивительных делах, но Дух Святой просветил его познанием о Нем и сделал способным сказать: Он ничего худого не сделал.

Во-вторых, смотрите, что он сказал нашему Господу Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое, ст. 42. Это была молитва умирающего грешника к умирающему Спасителю. Для Христа, висящего на кресте, опозоренного и униженного, такая молитва была честью. Для разбойника она была счастьем; вероятно, раньше он никогда не молился, тем не менее он был услышан теперь и спасен в последний момент. Пока есть жизнь, есть и надежда, а пока есть надежда, есть место для молитвы.

1. Заметьте веру разбойника в этой молитве. В своем исповедании греха (ст. 41) разбойник обнаружил раскаяние перед Богом. В своей просьбе он обнаружил веру в Господа нашего Иисуса Христа. Он признает Его Господом, имеющим Царство, признает, что Он уходит теперь в это Царство и будет там облечен властью, что те, к кому Он благоволит, будут счастливы. Уверовать в это и исповедать это в такой час — великое дело. Христос находился в данный момент в великом бесчестье, Его ученики оставили Его, народ поносил Его, Он страдал как самозванец, и Его Отец не освобождал Его. Он исповедал это раньше, чем произошли чудеса, прославившие Его страдания и испугавшие сотника. Поистине, мы не находили такой веры, нет, даже в Израиле. Он веровал, что после этой жизни будет другая жизнь, и хотел быть блаженным в той жизни; в отличие от второго разбойника, просившего спасти его от креста, он хотел быть готовым к той жизни, когда крест довершит свое дело.

2. Заметьте его смирение в этой молитве. Все, о чем он просит Иисуса Христа, это: помяни меня, Господи. Он не просит Его о том, чтобы ему быть первым (как просили ученики, Мф 20:21), хотя он мог бы просить, как они, сесть по правую или по левую руку Его в Царстве Его, так как удостоился чести, как ни один из учеников, пить ту же чашу, что и Христос, и креститься Его крещением, и во время Его страданий находился либо по правую, либо по левую Его руку, тогда как ученики оставили Его. Сближение в страданиях иногда обеспечивает такое преимущество, Иер 52:31−32. Но он был далек от подобной мысли. Он просит только одного: «Помяни меня, Господи», предоставляя Ему право решать, каким образом вспомнить его. Эта просьба похожа на просьбу Иосифа к виночерпию (Вспомни обо мне, Быт 40:14), но она достигла лучшего: виночерпий забыл об Иосифе, а Христос помнил этого разбойника.

3. В этой молитве чувствуется настойчивость и усердие. Он вложил в нее всю душу: «Помяни меня, Господи, и этого мне достаточно. Я не прошу большего, в Твои руки я вверяю свою судьбу». Отметим, нам тоже следует искренно желать и молиться о том, чтобы Христос помнил о нас теперь, когда Он пребывает в Царствии Своем, и этого будет вполне достаточно для обеспечения нашего счастья как в жизни, так и в смерти. Христос находится в Своем Царстве, чтобы ходатайствовать. «Помяни меня, Господи, походатайствуй за меня». Он находится там, чтобы управлять. «Помяни меня, Господи, и управляй мною посредством Духа Святого». Он готовит там место для Своих. «Помяни меня, Господи, и приготовь место для меня, вспомни меня в смерти, вспомни и в воскресении». См. Иов 14:13.

[2] Необыкновенное благоволение, оказанное Христом разбойнику: И сказал ему Иисус в ответ на его просьбу: «Истинно говорю тебе, Я, Аминь, Свидетель верный; Я говорю Аминь на твою молитву, даю Мою санкцию на нее: ты получишь даже больше просимого тобой — ныне же будешь со Мною в раю» (ст. 43). Заметьте:

Во-первых, кому были сказаны эти слова — раскаявшемуся разбойнику, ему, а не его товарищу. Христос на кресте такой же, как и на престоле, ибо ныне суд миру сему один отходит с проклятием, другой с благословением. Хотя Христос Сам находился в сильном борении, тем не менее у Него нашлось слово утешения для кающегося грешника, доверившегося Ему.

Примечание. Даже великие грешники, если покаются, получат через Христа не только прощение грехов, но и место в Божьем раю, Евр 9:15. Богатство благодати Божьей возвеличивается тем, что мятежники и предатели получают не только прощение, но и привилегии, и какие привилегии!

Во-вторых, Кем они были сказаны. Это было еще одно слово ходатайства, произнесенное Христом; хотя оно было сказано по конкретному случаю, однако с намерением дать общее наставление об истинном назначении и смысле Его страданий: Он умер, чтобы обрести для нас как прощение грехов (ст. 34), так и вечную жизнь. Эти слова означают, что Иисус Христос умер, чтобы открыть Царство Небесное всем покаявшимся грешникам и послушным верующим.

1. Христос желает, чтобы мы знали, что Он идет в рай, в невидимый мир. Его человеческая душа уходила в место обитания душ, покинувших тело, не в место осуждения, а в рай — место блаженства. Этим самым Он убеждает нас, что Его жертва умилостивления принята, Отец удовлетворен ею, так как иначе Он не вошел бы в рай; это было началом предстоявшей Ему радости, предвкушением которой Он утешал Себя. Он шел к венцу путем креста, и мы не должны думать, что для нас есть другой путь, что мы сможем усовершенствоваться, минуя страдания.

2. Он хочет, чтобы все покаявшиеся и уверовавшие знали, что после смерти они будут вместе с Ним в раю. Он теперь как Первосвященник приобретал для них это блаженство и был готов как Царь даровать им его, когда они будут подготовлены к нему. Смотрите, какое блаженство ожидает нас на небе!

(1) Рай, сад наслаждений, рай Божий (Откр 2:7), вызывающий в памяти Едемский сад, в котором жили наши прародители до своего грехопадения. Во втором Адаме мы восстановили свои права на все, что потеряли в первом, и даже больше — обрели право на небесный рай вместо земного.

(2) Пребывание со Христом. В этом состоит блаженство неба— видеть Христа, сидеть рядом с Ним и делить Его славу, Ин 17:24.

(3) Немедленный переход туда сразу после смерти: ныне же будешь со Мною в раю, сегодня вечером, прежде чем наступит завтра. Души верных, освободившись от бремени плоти, немедленно входят в радость и блаженство; духи праведников немедленно становятся совершенными. Лазарь умирает и тотчас же получает утешение, Павел умирает и сразу водворяется у Христа, Флп 1:23.

Стихи 44−49. В этих стихах освещены три момента:

I. Как смерть Христа была возвеличена сопровождавшими ее чудесами. Здесь упоминаются только два чуда; мы уже раньше читали о них.

1. Затмение солнца в полдень. Это произошло около шестого часа дня, то есть, согласно нашему исчислению, около двенадцати часов дня; и сделалась тьма по всей земле, до часа девятого. Солнце померкло, и одновременно небо покрылось облаками, содействуя совместно образованию густой тьмы, которая сохранялась в течение трех часов (но не трех дней, как в Египте).

2. Разрыв завесы в храме. Первое чудо совершилось на небе, второе — в храме, ибо и небо и храм представляют собой дом Божий, и когда Сын Божий был так унижен, они не могли вынести этого оскорбления и выразили таким образом свое негодование. Раздирание завесы означало устранение обрядового закона, стены разделения между иудеями и язычниками, и всего того, что затрудняет и преграждает наше приближение к Богу, так что теперь мы можем приступать с дерзновением к престолу благодати.

II. Как смерть Христа была объяснена словами, которые Он произнес, испуская дух, ст. 46. Иисус возопил громким голосом, когда сказал: «Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» Так мы читаем у Матфея и Марка. И эти слова Он тоже, вероятно, произнес громким голосом, чтобы показать Свою искренность и чтобы весь народ мог услышать их: «Отче! в руки Твои предаю дух Мой».

1. Он заимствовал их у Своего отца, Давида (Пс 31:5), не потому, что Ему не хватало слов, чтобы выразиться, нет, Он предпочел воспользоваться словами Давида, чтобы показать, что через пророков Ветхого Завета свидетельствовал Дух Самого Христа и что теперь Он пришел исполнить Писания. Христос умер со словами Священного Писания на устах. Этим самым Он учит нас в своих молитвах к Богу употреблять слова Писания.

2. В Своем обращении к Богу Он называет Его Отцом. Когда Иисус жаловался, что Бог Его оставил, то воскликнул: Или, Или! Боже Мой, Боже Мой! Но теперь, желая показать, что страшная борьба в Его душе уже закончилась, Он называет Бога Отче. Отдавая за нас Свою душу и жизнь, Христос называет Бога Отче и делает это ради нас, чтобы через Него мы могли получить усыновление.

3. Христос применил эти слова к Самому Себе как Посреднику. Теперь Ему надлежало принести Свою душу в жертву умилостивления (Ис 53:10), отдать душу Свою для искупления многих (Мф 20:28), Духом Святым принести Себя непорочного Богу, Евр 9:14. Он был и первосвященником, и жертвой, наши души были потерянными и Он должен был прийти, чтобы выкупить эту потерю. Цена должна быть заплачена Богу — оскорбленной стороне, Христос взял на Себя обязанность полностью удовлетворить Его. Итак, этими словами Он принес жертву, как бы возложил Свою руку на голову жертвы, соединившись с нею. «Я отдаю ее, Я отдаю ее в Твои руки. Отец, прими Мою жизнь и душу, вместо жизни и души грешников, за которых умираю Я». Необходимым условием принятия жертвы была добровольность приношения — animus offerentis. Христос выражает здесь, что Он готов с радостью принести Себя в жертву, как Он сделал, когда Ему было предложено это впервые (Евр 10:9−10): Вот, иду исполнить волю Твою, Боже... По сей-то воле мы освящены...

4. Этими словами Христос выражает Свое упование на Бога в том, что Он воскресит Его, воссоединит Его душу и тело. Он предает Свой Дух в руки Отца, чтобы он был принят в раю и возвращен Ему на третий день. Из этого явствует, что наш Господь Иисус имел как подлинное тело, так и разумную душу, которая существовала в состоянии отделения от тела, и это означает, что Он уподобился Своим собратьям. Эту душу Он вложил в руки Отца, доверил ее Его попечению, покоясь в надежде, что она не останется в аде, отдельно от тела, а также не будет находиться там настолько долго, чтобы тело увидело тление.

5. Этим самым Христос оставил нам пример, применив эти слова Давида к смерти святых и, так сказать, освятив их для этой цели. Умирая, нам надо более всего заботиться о своей душе, и мы не можем лучше обеспечить ее благоденствие, как доверяя ее сейчас в руки Бога как Отца, для освящения и водительства ее посредством Духа Святого и благодати, и предавая ее Богу в момент смерти для усовершенствования в святости и блаженстве. Говоря: «Отче! в руки Твои предаю дух Мой», — мы показываем, что с радостью готовы умереть, что твердо верим в потустороннюю жизнь и желаем ее.

III. Как смерть Христа была возвеличена теми впечатлениями, которые она произвела на свидетелей ее.

1. Сотник, командовавший стражей, был очень поражен увиденным, ст. 47. Он был римлянин, чуждый утешения Израилева, однако прославил Бога. Он, никогда не видевший таких поразительных проявлений Божественной силы, прославил Бога как Бога Всемогущего. Он дал свидетельство о терпеливом Страдальце: «Истинно Человек Этот был праведник, несправедливо преданный смерти». Бог, явивший могущество Свое для прославления Христа, дал явное доказательство Его невиновности. У Матфея и Марка это свидетельство идет дальше: «Воистину Он был Сын Божий». Но в Его случае это означает одно и то же, ибо если Он был праведник, то, значит, не лгал, когда говорил, что является Сыном Божиим; Его свидетельство о Себе Самом должно быть принято, так как если бы оно было ложным, то Он не был бы праведником.

2. Даже незаинтересованные зрители не смогли остаться равнодушными. Это отмечено только евангелистом Лукой (ст. 48): И весь народ, сшедшийся на сие зрелище, как это обычно бывает в подобных случаях, видя происходившее (какими бы они ни вернулись домой, но уходя с места казни, они не могли быть несерьезными), возвращался, бия себя в грудь.

(1) Они приняли все виденное ими близко к сердцу. Они рассматривали казнь Христа как великое злодеяние и не могли не думать, что за это их постигнет суд Божий. Возможно, это были те самые люди, что кричали распни Его, распни Его и поносили Христа, когда Его пригвождали к кресту. Но теперь, напуганные солнечным затмением и землетрясением, а также необычайной кончиной Христа, они замолчали, а совесть их зашевелилась, и они, раскаиваясь в соделанном, как мытарь, били себя в грудь. Они разрывались своими сердцами, негодуя на самих себя. Некоторые считают, что это был первый шаг к той счастливой перемене, которая совершилась в них впоследствии когда они умилились сердцем, Деян 2:37.

(2) Однако эти их впечатления, кажется, вскоре стерлись: они возвращались, бия себя в грудь. Они не выразили больше никаких знаков почтения Христу, никакого стремления узнать о Нем больше. Они ушли домой, и мы имеем все основания опасаться, что очень скоро они все забыли. Так, многие, ясно видя Христа, когда Он представляется пред глазами их, в слове и святых таинствах, как бы у них распятый, испытывают некоторое волнение при этом, но непродолжительное, бьют себя в грудь, но возвращаются. Они видят лицо Христа в зеркале Его заповедей, восхищаются Им, но отошли и тотчас забыли, каков Он. Как они могут любить Его?

3. Его друзья и последователи вынуждены были держаться на расстоянии, и все же они постарались быть настолько близко, насколько могли и осмелились, чтобы видеть происходящее (ст. 49): Все же, знавшие Его, — кто знал Его и кого знал Он, — стояли вдали, опасаясь, что если они приблизятся, то будут схвачены как сочувствующие Ему; и это было частью Его страданий, как и в случае Иова (Иов 19:13): Братьев моих Он удалил от меня, и знающие меня чуждаются меня. См. Пс 87:18. И женщины, следовавшие за Ним из Галилеи, смотрели на это, но не понимали происходящего и не способны были воспринимать его как прелюдию к Его воскресению. Так Христос был выставлен в предмет пререканий, как предсказывал Симеон, чтобы открылись помышления многих сердец, Лк 2:34−35.

Стихи 50−56. В этом отрывке дается краткое описание погребения Иисуса. Он должен был не только умереть, но и быть сведенным к персти земной (Пс 21:16), согласно приговору (Быт 3:19): прах ты, и в прах возвратишься. Заметьте:

I. Кто погребал Его. Знавшие Его стояли вдали, у них не было ни денег, чтобы понести расходы на достойное захоронение, ни мужества, чтобы нести сопряженный с этим позор; но Бог нашел того, кто имел и то и другое, человека именем Иосиф, ст. 50. Лука характеризует его как человека доброго и правдивого, с незапятнанной репутацией, добродетельного и благочестивого мужа, не только правдивого, но и доброго ко всем, кто нуждался в нем (забота о погребении мертвого, подобающая тем, кто надеется на воскресение из мертвых, есть проявление благочестия и добродетельности). Это был человек с положением в обществе — член совета, синедриона, один из старейшин. К сказанному о нем необходимо было добавить, что хотя он был из общества тех, кто приговорил Христа к смерти, однако не участвовал в совете и в деле их, cт. 51; хотя этот приговор был принят большинством, он выразил свой протест и не последовал за большинством на зло.

Примечание. Злые замыслы или дела, с которыми мы не согласны, не будут расцениваться как наши действия. Более того, Иосиф не только открыто отделился от врагов Христа, но был в тайном согласии с Его друзьями: он сам ожидал Царствия Божия; он верил в ветхозаветные пророчества о Мессии и Его Царстве и ожидал их исполнения. Этот человек, как можно судить по данному случаю, имел истинное почтение к Господу Иисусу. Заметим: многие, ничем внешне не проявляющие свою веру во Христа, выражают больше готовности послужить Ему на деле, нежели те, которые много шумят и создают большую видимость благочестия.

II. Что Иосиф сделал для погребения Христа.

1. Он пришел к Пилату, судье, осудившему Христа, и просил Тела Иисусова. Таково было его расположение: хотя он мог поднять достаточно единомышленников, чтобы силой взять тело, тем не менее он хотел действовать законно и мирным путем.

2. Он снял Его, видимо, своими собственными руками, и обвил плащаницею. Говорят, что таков был иудейский обычай — тела умерших обвивали, подобно тому как мы пеленаем младенцев; именно это подразумевается под употребленным здесь словом. Кусок тонкого полотна, купленного им целиком, он разрезал на несколько частей для этой цели. О Лазаре говорится, что он был обвит по рукам и ногам, Ин 11:44. Погребальные пелены для святых подобны детским пеленкам, из которых они вырастают и высвобождаются, когда достигают возраста мужа совершенного.

III. Где был погребен Христос. И положил Его в гробе, высеченном в скале, чтобы тюрьма смерти была крепкой; это подобно тому, как путь Церкви, когда она была введена во тьму, был прегражден каменьями, Плач 3:2,9. Но это был гроб, в котором еще никто не был положен, ибо Христос был погребен с таким расчетом, с каким никого никогда прежде не хоронили: только для того, чтобы в третий день Он воскрес Своей собственной силой.

IV. Когда Он был погребен. День тот был пятница, и наступала суббота, ст. 54. Это объясняет причину , почему они так спешили с погребением, наступала суббота, и это требовало их внимания на другое дело, на подготовку к субботе и встречу ее. Отметим, плач не должен мешать севу. Хотя они и оплакивали Христа, тем не менее должны были святить субботу; когда приближается суббота, необходимы приготовления. Наши житейские дела должны быть организованы таким образом, чтобы они не препятствовали совершать субботний труд, а наши святые чувства должны быть так настроены, чтобы подготовить нас к нему.

V. Кто присутствовал при погребении. Никого из учеников не было, кроме женщин, пришедших с Иисусом из Галилеи, ст. 55. Они были рядом с Ним, когда Он висел на кресте, они же и сопровождали Его к гробу, несомненно, с плачем, смотрели гроб, и как полагалось Тело Его. Ими двигало не любопытство, а любовь к Господу Иисусу, сильная, как смерть, которую не могут загасить многие воды. Это было не торжественное, а тихое погребение, и тем не менее Его покой был славным.

VI. Какие приготовления были сделаны для бальзамирования Тела Христа, после того как Он был погребен (ст. 56): Возвратившись же, приготовили благовония и масти... Это свидетельствовало больше об их любви, чем о вере, ибо если бы они помнили и верили в то, о чем Он так часто говорил им, что Он должен воскреснуть на третий день, то поберегли бы и средства свои, и труды, зная, что вскоре этому телу будет оказана более высокая честь, чем они могли оказать ему своими самыми драгоценными мазями, когда оно прославится в воскресении. Но как бы они ни были заняты этими приготовлениями, в субботу остались в покое, не только по обычаю своего народа, но и по заповеди своего Бога, которая, несмотря на изменение дня, по-прежнему остается в силе: помните день субботний, чтобы святить его.