Левит | 5 глава

Эта глава и часть следующей говорят о жертве повинности. Различие между ней и жертвой за грех заключается не столько в самих жертвах и способе жертвоприношения, сколько в поводе, по которому они приносятся. Они обе предназначались, чтобы принести искупление за грех, но предыдущая жертва имела более общий характер, а эта применялась в некоторых определенных ситуациях. Обратите внимание, что здесь говорится:

(I) О преступлении. Если человек согрешает, (1) скрывая знание о чем-либо, когда его спрашивают как свидетеля (ст. 1).

(2) Прикасаясь к чему-либо нечистому (ст. 2−3).

(3) Когда клянется (ст. 4).

(4) Присваивая себе посвященное Господу (ст. 14−16).

(5) Согрешив по слабости (ст. 17−19). Приводятся другие случаи, когда приносятся эти жертвы (Лев 6:2−4; 14:12; 19:21; Чис 6:12).

(II) О жертвах повинности (1) из мелкого скота (ст. 5−6); (2) из птиц (ст. 7−10); (3) из пшеничной муки (ст. 11−13), но особенно из овна (ст. 15 и далее).

Стихи 1−6. I. Здесь рассматривается преступление, (1) когда человек скрывает истину, поклявшись как свидетель говорить правду, одну правду и ничего кроме правды. Еврейские судьи имели право приводить к присяге не только свидетелей, как это бывает у нас, но и людей, которые подозреваются (в отличие от нашего закона, утверждающего, что ни один человек не обязан себя обвинять); это мы видим на примере первосвященника, заклинавшего нашего Спасителя ответить, и Он ответил, хотя до этого момента хранил молчание (Мф 26:63−64). Если душа согрешит (ст. 1, англ. пер.), то есть согрешит человек, ибо душа — это человек, если он слышал голос проклятия (т.е. был приведен к присяге и пообещал говорить правду, поклявшись перед Господом, 3Цар 8:31), но из боязни обидеть друга или из-за того, что перед ним его враг, человек отказывается свидетельствовать или говорит лишь часть известного ему, тогда он понесет на себе грех. Это тяжелая ноша, и если ничего не будет предпринято, чтобы избавиться от нее, то она увлечет в самый глубокий ад. Кто слышит проклятие (т.е. таким образом приведен к присяге), но не объявляет о том (т.е. утаивает свое свидетельство и не говорит о нем), тот соучастник грешника, он ненавидит душу свою (Притч 29:24). Пусть всякий, призванный свидетельствовать в какое-либо время, подумает об этом законе, пусть будет честен и открыт в своем свидетельстве и остерегается увиливаний. Клятва перед Господом священна, и к ней нельзя несерьезно относиться.

(2) Когда человек касается того, что считается по церемонии нечистым (ст. 2−3). Если человек, оскверненный подобным прикосновением, необдуманно зайдет во святилище, или пренебрегает омытием, которого требует закон, тогда он должен считать себя виновным и принести свою жертву. Хотя его прикосновение к нечистому считалось лишь церемониальным осквернением, тем не менее игнорирование закона, требовавшего, чтобы он омылся, свидетельствовало либо о его беспечности, либо о пренебрежении и влекло за собой нравственную вину. Если вначале он не знал того, то после, когда узнает, он будет виновен. Отметьте: как только Бог через Свой Дух обличит нашу совесть в каком-либо грехе или неисполнении обязанности, мы должны немедленно, находясь под обличением, начать действовать и исполнить требуемое, доказав, что не стыдимся прошлой ошибки.

(3) Когда человек поспешно клянется. Если человек связывает себя клятвой, что он сделает или не сделает чего-то, а исполнение этой клятвы впоследствии оказывается незаконным или неосуществимым, в результате чего он освобождается от обязанности, то в таком случае он должен принести жертву за свое безрассудство, когда он поспешно поклялся, как Давид, поклявшийся убить Навала. Тогда ему придется сказать перед Ангелом: «Это — ошибка!» (Еккл 5:5). Он будет виновен в том (ст. 4): виновен, если не исполнит свою клятву, и, если это дело худое, то будет виновен, если исполнит ее. Перед такой бедственной дилеммой иногда люди сами ставят себя своей поспешностью и безрассудством. Каким бы путем они ни пошли, их совесть будет ранена, а грех будет нагло смотреть им в лицо — так печальна их ситуация, когда они уловлены словами своих уст. Эта дилемма печальнее той, которая стояла перед прокаженными: «Если решиться нам пойти, то мы там умрем, если же сидеть здесь, то также умрем». Своевременная мудрость и бдительность предотвратят подобные трудности.

II. В этих случаях (1) согрешивший должен был исповедать свой грех и принести жертву (ст. 5−6); жертва не принималась, если не сопровождалась раскаянным исповеданием и смиренной молитвой о прощении. Обратите внимание: исповедание должно быть точным; человек должен признаться, в чем он согрешил; таким было исповедание Давида (Пс 50:6): «Тебе единому я согрешил…» и Ахана (Нав 7:10): «сделал я то и то». Обман заключается в обобщении: многие готовы в общем признать, что согрешили, ибо все должны признать это, поэтому подобное признание не является определенным обличением в их адрес. А вот признаться, в чем согрешил, может не каждый, заботясь о своей чести. Но единственный способ быть уверенным в прощении и вооруженным против греха в будущем — быть детальным при исповедании греха.

(2) Священник должен очистить его от греха его. Как искупительная жертва не принималась без покаяния, так и покаяние не оправдывало без искупительной жертвы. Поэтому, чтобы примириться с Богом, и мы, и Христос должны исполнить свою часть.

Стихи 7−13. Закон побеспокоился, чтобы и бедные из народа Божьего имели возможность умиротворить свою совесть и избавиться от чувства вины. Тому, кто не мог принести овцы, разрешалось в качестве жертвы за грех принести двух горлиц или двух молодых голубей; более того, если люди были настолько бедны, что не могли позволить себе подобные жертвы так часто, как это требовалось, им позволялось принести меру пшеничной муки, и это также принималось. Таким образом затраты на жертву за грех были меньше, чем на любую другую жертву, дабы научить нас, что бедность человека никогда не была препятствием для получения прощения. Даже наибеднейшие могут быть очищены от греха, если только будут делать все правильно. Таким образом бедные тоже могут услышать Евангелие, и никто не сможет сказать, что им нечем было оплатить расходы на путешествие к небесам. Итак:

I. Если грешник приносил двух горлиц, то одна приносилась в жертву за грех, а другая во всесожжение (ст. 7). Обратите внимание:

(1) Прежде чем принести всесожжение, чтобы почтить и прославить Бога, необходимо было принести жертву за грех, то есть очиститься. Мы должны вначале примириться с Богом, а лишь затем можем надеяться, что наши служения во славу Бога будут благоугодны. Жертва повинности должна была проложить путь для всесожжения.

(2) После жертвы за грех, которая приносила очищение, наступало время всесожжения как публичного признания великой милости Бога, который назначил и принял искупление.

II. Если приносилась пшеничная мука, то из нее сжигалась полная горсть, правда без елея или ливана (ст. 11). Это делалось не только потому, что было слишком дорого для бедного человека, для утешения которого была назначена эта жертва, но и потому что это была жертва за грех, и она должна была продемонстрировать отвратительность его греха, за который она возносилась. Она не должна была быть приятной на вкус благодаря елею или приятной на запах из-за ливана. Безвкусие этой жертвы должно было извещать, что грешник никогда больше не будет наслаждаться своим грехом, как делал раньше. С помощью этих жертв Бог (1) даровал утешение согрешившим, чтобы они не отчаивались и не изнемогали в своих беззакониях; так они восстанавливали мир с Богом и в Нем могли иметь мир.

(2) Предупреждал, чтобы они впредь не грешили и помнили, сколько затрат требует искупление.

Стихи 14−19. До сего места в данной главе давались повеления о жертве за грех и жертве повинности, которые можно назвать обоими именами (ст. 6). В данных же стихах изложен закон именно о жертве повинности, которая приносилась, чтобы искупить грехи, причиненные ближнему, — те грехи, которые мы чаще всего называем причинением греха. Вред, причиненный ближнему, может касаться святых или обычных объектов. О первом из них говорится в этих стихах, а о втором — в начале следующей главы. Если человек согрешит (как и в ст. 16) против посвященного Господу, то тем самым согрешит против священников, служителей Господа, которым было вверено попечение о святынях, и получит выгоду. Если человек непреднамеренно отделит или употребит для собственных нужд то, что было посвящено Господу, то он должен был принести жертву. Предполагается, что он мог бездумно использовать начатки плодов или первородное из своего стада; или же (похоже, именно это, судя по ст. 14−16 главы 22, здесь подразумевается) если он ел те части жертвы, которые предназначались сугубо для священников, то это считалось нанесением вреда. Предполагалось, что это делалось по ошибке или из-за забывчивости, или из-за недостаточной заботы или ревности. Если же подобное осуществлялось преднамеренно, из презрения к закону, тогда согрешивший без милосердия наказывался смертью (Евр 10:28). Эта жертва была назначена в случае невнимательности или невежества, и Моисею было велено, (1) что нужно делать в случае, когда совершался подобный грех. Согрешивший должен был принести жертву Господу, которая во всех приведенных случаях была исключительно жертвой повинности. Это должен быть овен без порока, «возрастом двух лет», как говорят иудейские богословы. Он также должен возместить убытки, нанесенные священнику, справедливо оценив вред, нанесенный своим поступком, и добавить к жертве ее пятую часть, чтобы научиться в следующий раз быть более осторожным и не присваивать то, что было посвящено Богу, обнаружив, что благодаря этому он ничего не выиграл, а наоборот, ему пришлось дорого заплатить за свое упущение.

(2) Что нужно делать в случае, если вызывает сомнение, было ли это преступлением или нет, когда у человека есть основания так думать, но он сделал это по неведению (ст. 17), то есть не уверен в правильности своего поступка. В таком случае (ибо лучше быть уверенным в правоте) он должен принести жертву повинности и цену того, что, как ему кажется, он себе присвоил, но при этом он не был обязан добавлять к ней ее пятую часть. Это должно было показать, каким великим грехом является святотатство. Ахан, виновный в подобном преднамеренном грехе, умер за него; то же случилось с Ананием и Сапфирой. Но это еще не все: чтобы показать, какое зло причиняет человек, когда непреднамеренно и по невежеству присваивает святыню или подозревает, что виновен в этом, он должен был не только полностью и с процентами возместить нанесенный ущерб, но и потратиться на жертву за свой поступок, взять на себя заботы, чтобы принести ее, и подвергнуться позору, исповедав свой грех. Так опасно покушаться на Божью собственность и так осторожны мы должны быть, воздерживаясь от всякого зла. Эти стихи также учат нас быть ревностными к себе благочестивой ревностью, просить прощения за грех и приносить удовлетворение за причиненное зло, даже если лишь подозреваем себя в нем. В сомнительных случаях мы должны выбирать и придерживаться более безопасной стороны.